|
Введение
М. Вебер (1864—1920) принадлежит к числу тех универсально образованных умов, которых, к сожалению, становится все меньше по мере роста дифференциации социальных наук. Вебер был крупнейшим специалистом в области политической экономии, права, социологии, философии. Он выступал как историк хозяйства, политических инсти-тутов и политических теорий, религии и науки и, что особенно важно, как логик и методолог, который разрабатывал принципы познания со-циальных наук.
М. Вебер испытал на себе влияние ряда мыслителей, определив-ших во многом, как его методологические установки, так и его миро-воззрение. В методологическом плане, в сфере теории познания огром-ное воздействие на него оказали идеи неокантианства, и, прежде всего Г. Риккерта.
По собственному признанию Вебера, большое значение в форми-ровании его мышления имели работы К. Маркса, побудившие его к ис-следованию проблем возникновения и развития капитализма. Вообще, он относил Маркса к тем мыслителям, которые наиболее сильно воз-действовали на социально-историческую мысль XIX—XX веков.
Что касается общефилософского, мировоззренческого плана, то Вебер испытал на себе два различных, а во многих отношениях и взаи-моисключающих влияния: с одной стороны, философии И. Канта, осо-бенно в юности; с другой, почти в тот же период, он находился под влиянием и был большим почитателем Н. Макиавелли, Т. Гоббса и Ф. Ницше.
1. Методология социологического познания М. Вебера
Конец XIX века — период становления теоретических воззрений М. Вебера, связанных с принципами познания социальной (социально-исторической) действительности. В этот же период, как уже отмеча-лось, возникло направление в философии, которое отстаивало положе-ние о том, что науки о культуре (духе) должны иметь свой собственный методологический фундамент, отличный от познавательных принципов наук о природе (естественных наук). Одним из идеологов учения наук о культуре явился В. Дильтей (1833 – 1911) – автор концепции «пони-мающей психологии». Смысл его рассуждений сводился к тому, что непосредственное знание, интуиция принимается в качестве метода гу-манитарных наук, а опосредованное знание, рассудочное, понятийное, логическое (дискурсивное) – в качестве метода наук естественных.
Психологическое обоснование гуманитарных наук имеет в себе достаточно уязвимый пункт – знание, полученное непосредственно, с помощью интуиции, путем вживания, вчувствования в мир чужой ду-ши, не обладает той общезначимостью, которая является необходимой гарантией достоверности знания. Отсюда возникает вопрос о том, как обеспечить наукам о культуре такую же строгость и общезначимость, какой обладают естественные науки? Этот вопрос волновал Дильтея всю жизнь, являлся он центральным и в теории познания М. Вебера. Он был согласен с Дильтеем в том, что, анализируя человеческую деятель-ность, нельзя исходить из тех же методологических принципов, что и естественные науки, то есть он разделял общую антинатуралистиче-скую тенденцию учения «наук о духе».
Как и Дильтей, Вебер считал, что абстрагироваться от того, что человек есть существо сознательное, не может ни историк, ни социо-лог, ни экономист. Но, в отличие от Дильтея, руководствоваться при изучении социальной жизни методом непосредственного вживания, интуиции Вебер решительно отказывался. Ибо было ясно, что резуль-тат подобного способа изучения не обладает общезначимостью, он слишком субъективен.
По Веберу, вместо того, чтобы исследовать мир переживаний ис-торика, необходимо изучать логику образования тех понятий, которы-ми при этом оперирует историк. Ибо только выражение в форме обще-значимых понятий того, что «постигнуто интуитивно», превращает субъективный мир представлений историка в объективный мир исто-рической науки.
Логически возникает вопрос: если основу науки составляют поня-тия, с помощью которых обобщается многообразие эмпирического мира, то каков принцип образования, а главное критерий истинности культурно-исторических понятий? Тем более что в отличие от естественных наук, которые имеют ц
|
На уровень вверх
Купить