|
В попытках описать социальную и политическую систему, которая появилась после СССР, эксперты изобрели множество новых концептуальных ярлыков и теорий - таких, как "электоральная монархия", "рыночный большевизм", или "нелиберальная демократия". [12;34]
Однако даже в самом смелом полете фантазии постсоветское российское общество уже не может быть представлено как "тоталитарное", "коммунистическое", или "деспотичное". Это касается всех его сфер, в том числе и сферы общественных наук, ранее находившихся под жестким прессингом официальной идеологии - советского марксизма-ленинизма.
Но если реалии самого постсоветского российского общества привлекают довольно значительное внимание отечественной и зарубежной исследовательской мысли, то этого нельзя сказать о тех - не менее драматических - изменениях, которые произошли и продолжают происходить в содержании российской социальной науки.
Актуальность работы заключена в том, что драматические изменения, связанные с распадом Советского Союза и формированием новой России, ее социального и политического облика, стали предметом анализа и многочисленных публикаций как в самой стране, так и на Западе.
До сих пор еще не было предпринято сколько-нибудь заметных систематических усилий, имеющих целью осмыслить содержание и пути накопления академического знания, появляющегося в новом российском обществе и формирующего его социокультурные и интеллектуальные основы.
Задача, которая преследуется в данной работе, состоит в том, чтобы обратить внимание отечественного академического сообщества на необходимость ликвидации указанного пробела - в данном случае в такой отрасли постсоветской социальной науки в России, как международно-экономические исследования.
Наиболее приоритетные области исследования западных ученых далеки от изучения международного поведения нашей страны и ее внешнеполитической мысли. Отчасти это связано с тем, что постсоветская Россия не представляет угрозы для Запада. Далеко не все в западной международно-политической науке осознают, что неугрожающая Россия - не менее интересный предмет научного анализа, чем бывший СССР, и что сам по себе факт падения "железного занавеса" еще не приводит к лучшему пониманию российской внешнеполитической мысли.
За множественностью существующих в ней мало совместимых теоретических подходов и идеологических позиций некие общие тенденции ее дальнейшего развития едва различимы, что дает основания для широко распространенных утверждений о фактическом отсутствии российской национальной школы в международно-экономических исследованиях.
Вместе с тем эти же самые причины и актуализируют важность "инвентаризации" того состояния, в котором находятся сегодня международно-политические исследования в России. Его анализ необходим для обобщения накопленного за прошедшие почти полтора десятилетия исследовательского материала, с тем чтобы осмыслить достигнутое, выявить неиспользованные резервы.
Не секрет, что в различных регионах планеты западноцентричные проекты мирового порядка часто воспринимаются как неспособные установить справедливую и стабильную международную систему из-за их исключительно прозападных ориентаций и недостатка чуткого понимания других культур. По мнению ряда ученых, подобные проекты не столько способствуют продвижению диалога, необходимого для формирования новой - более эффективной и более справедливой - международной системы, сколько ведут к дальнейшему росту изоляционизма и недоверия между субъектами мировой политики.
Предметом исследований явились ключевые тенденции современного этапа международно-экономического исследования. Сами по себе они еще не говорят о возникновении каких-то относительно целостных теоретических парадигм и отражают переходный характер в развитии отечественных международно-политических исследований.
Российское академическое и экспертное сообщество отказалось от "советского марксизма", но еще не пришло к постсоветской "Большой идее". Ответом на упадок "советского марксизма" стала плюрализация российских международно-политических исследований, что выразилось в росте многообразия взглядов при отсутствии каких-то общих подходов к накоплению и дальнейшему развитию научного знания.
В отсутствие таких подходов может быть описана в терминах соперничества между двумя другими ключевыми тенденциями - вестернизацией и изоляцией - каждая из которых представляет собой своеобразную реакцию на вышеуказанный общеидеологический и общетеоретический вакуум.
Пока Россия не определится, чем она является, пока она не достигнет ясности относительно своих постсоветских ценностей и международных ориентаций, отечественная наука международных отношений не может не оставаться сферой идеологического соперничества. [12;56]
|
На уровень вверх
Купить